Возврат денег из ABLV и PNB банков. Латвийское законодательство о легализации средств.

5 августа, 2020

Мы уже неоднократно писали о сложностях клиентов ABLV и PNB банков в плане возврата своих денег. Но поток клиентов, которые сталкиваются с неадекватным процессом проверки, продолжает расти.

В чем же заключается проблема? Зачастую, проверка ходит по кругу – представители ABLV и PNB банков задают одни и те же вопросы, требуют документы 10-летней давности, “включают”  режим тишины на несколько месяцев, не сообщая что происходит и когда будет тот или иной результат; просят предоставить документы, доказывающие происхождение денег у третьих лиц, которые делали вам перечисления, и т.д. Предоставить такие документы часто невозможно, поскольку фирмы-партнёры могли быть ликвидированы 5-6 лет назад, документы не сохранились, т.к. срок их хранения по закону истек, бывшие партнеры просто не дают информацию, т.к. им непонятно почему они должны объяснять ликвидаторам банка из другой страны, как они  заработали 100 тысяч евро в 2007 году…

Следующая стадия, это передача ваших документов в Службу финансовой разведки (СФР). Хочу упомянуть, что если ранее это организация называлась Контрольная служба (по предотвращению легализации), то с 1 января 2019 именно Финансовая разведка, очевидно, чтобы само название внушало ужас.

После передачи документов в СФР, с очень большой долей вероятности материалы передаются в полицию  для возбуждения уголовного дела. И, если в общении с ABLV и PNB банком вы еще имеет обратную связь, то на этом этапе перед вами вырастает глухая стена, без предъявления конкретных претензий, без запросов документов, с формальными ответами, написанными, как под копирку и декларативными подозрениями в легализации.

Надо отметить, что наше законодательство дает огромные преференции  правоохранительным органам в плане ведения такого рода дел, что и было подтверждено на недавнем семинаре, где лекторами  выступали начальница Службы финансовой разведки и генеральный прокурор Латвии.

Одной из основных мыслей обоих выступающих заключалась в том, что латвийское законодательство в отношении борьбы с легализацией преступно полученных средств является уникальным и самым передовым в мире. Таких мер и инструментов нет ни в одной другой стране, и Латвия ввела в свое законодательство нормы, которые не являются обязательными для стран ЕС.

Давайте посмотрим, что же говорит латвийское законодательство.

Во-первых, по делам о легализации отменена презумпция невиновности, в частности ст.125 Уголовно-процессуального закона Латвии (УПЗ) гласит  – cчитается доказанным, что имущество (в т.ч. деньги) являются преступно полученным, если собственник/держатель имущества не может достоверно объяснить их законное происхождение и, если совокупность доказательств дает следователю основания для допуска, что имущество, вероятнее всего имеет преступное происхождение.

Совершенно очевидно, что формулировки подобного рода “основания для допуска” и “вероятнее всего” дают широчайшее поле для субъективного трактования и тенденциозного использования.

Одним словом, в Латвии в отношении признания имущества полученным преступным путем предусмотрен стандарт доказательства “преобладание вероятности”.

Недавно мне довелось читать статью про одного из самых жестоких инквизиторов Испании Торквемаду, который составил Кодекс-руководство для инквизиторов.

Один из пунктов гласил – если обвиняемый отказывается признать себя виновным, то преступление не может считаться ни полностью доказанным, ни полностью опровергнутым. Но тогда, инквизиция исходила из презумпции виновности – обвиняемый должен отречься от своих заблуждений и к нему можно было применить “’экзамен” (пытку).

Во-вторых, утверждая, что деньги преступные, лицу, ведущему дознание, фактически, не надо  доказывать, почему их таковыми считают, т.к ч.7 ст.125 УПЗ гласит  – чтобы доказать легализацию преступно полученных денег, нет необходимости доказывать, в результате какого именно преступления эти деньги получены.

Интересно, что высшие чины правоохранительных органов обосновывают введение этой статьи так – в быстроразвивающемся мире, с наличием высоких технологий, скорости передаваемых данных и т.д., следствию трудно собирать доказательства….

Ну, что ж, этот вопрос решается просто – перекладыванием функции доказывания на собственника  денег.

15 параграф кодекса Торквемады устанавливал – если преступления ереси не доказано с полной неопровержимостью, обвиняемого также можно подвергнуть “экзамену” (пытке).

В-третьих, когда ведется проверка или следствие (до момента его окончания) – вам никто ничего не сообщает, ни какие претензии и обвинения вам предъявляют, ни в чем вас подозревают, ни о каких преступления и в какой стране идет речь…. Т.е. ни вы, ни ваш представитель  не могут адекватно защищаться и конкурировать с правоохранительными органами до самого последнего момента.

Приведем выдержки из реальных ответов прокуратуры и следствия:

“в решении следователя об аресте имущества основания включены в таком объеме, чтобы не разглашать тайну следствия”.

 Основания же изложены так – “есть основания полагать…”

 “Предоставить,  более детальную информацию запрещает 375 статья УПЗ – материалы дела являются тайной следствия и с ними могут ознакомиться только лица,  ведущие процесс и те, кому они это разрешили”.

“Надзирающий прокурор, отказывая в удовлетворении жалобы, мотивирует свое мнение в таком объеме, чтобы не разглашать тайну следствия”.

 Мотивация же отказа прокурора такая – “у следователя были достаточные основания для допуска того, что деньги получены преступным путем”

 “Материалы и сведения, полученные во время досудебного следствия, являются тайной и разглашаются только с разрешения следователя или прокурора и в определенном ими объеме….”

Кодекс инквизитора Торквемады устанавливал, что процесс происходит вслепую – обвиняемому не сообщали кто написал на него донос и какие обвинения ему предъявляют. Обвиняемый должен был догадаться сам…

Все же следует отметить, что в итоге следствие должно либо передать дело в суд, либо, поняв, что собственник денег доказал-таки их легальность, снять арест. Немаловажным является вопрос, сколько же времени правоохранительные органы могут держать деньги под арестом. Это зависит от тяжести предполагаемого преступления, но максимальный срок – 22 месяца. Правда, следователь может продлить этот срок на 3 месяца, потом еще на 3 месяца и потом еще на 3 месяца.

Согласно кодексу Торквемады, пытать можно было только один раз, но инквизиторы решали это просто – они прерывали пытку и объявляли ее незавершенной, а через некоторое время снова начинали пытать, но это не рассматривалось как вторая пытка, а считалось продолжением первой.

Показательным является один пример из нашей практики – человек заработал деньги в 2004 году, потом он умер, и в права наследования вступили его наследники. Разумеется, сейчас представители  банка требуют объяснить каким образом были заработаны деньги в 2004 году, откуда взялись деньги у партнера, который перечислил деньги этому клиенту и предоставить документы от 2004 года, хотя даже по особо тяжкому преступлению (если бы оно было) срок давности 15 лет…

Кодекс Торквемады позволял судить за ересь даже умерших – тело умершего вырывали из могилы и сжигали, а далее следовала конфискация вашего имущества, которое вы получили в наследство.

Очевидно, что сложившаяся практика это целенаправленная политика государства, которая направлена не только на предотвращение легализации, но и на возможность показать Moneyval   (Комитет экспертов Совета Европы по оценке мер борьбы с отмыванием денег) наши передовые успехи в борьбе с грязными деньгами, а также пополнить бюджет, что не является секретом, ведь наши министры и иные чиновники не раз заявляли о возможности увеличить зарплаты учителям и другим бюджетникам за счет конфискованных денег.

Но может следует помнить, что пройдет 2-3 года и часть денег надо будет отдавать, а за незаконно удерживаемые деньги придется отвечать и платить. Более подробно здесь.